Двойные стандарты новогодних курантов
Все привыкли к телевизионным новогодним поздравлениям первых лиц государства, регионов. Между тем, эта традиция появилась задолго до самого телевидения. Например, еще в XIX веке первые лица Омска считали своим долгом появиться на публике и поздравить горожан с наступающим праздником. Так, историк сибирского казачества Г.Е. Катанаев оставил любопытные воспоминания о встрече Нового года генерал-губернатором Западной Сибири Н.Г. Казнаковым, который занимал эту должность с 1875 по 1881 год.
Как пишет Катанаев, в канун 1876 года старшина клуба Омского общественного собрания спросил губернатора: «Угодно ли будет его высокопревосходительству встретить Новый год по обыкновению его предшественников – в клубе?» Казнаков привык отмечать этот праздник дома, в кругу семьи, поэтому попытался увильнуть от публичной миссии. Но его уговорили.
Тем не менее, находчивый губернатор нашел выход из положения. «Да, вы вот что сделайте: переведите клубные часы так на четверть часа вперед, – пишет Катанаев. – Я у себя переведу на четверть назад, тогда в полчаса я успею встретить Новый год и там, и здесь!» Так и поступили. Николай Геннадьевич Казнаков убил двух зайцев: в клубе осчастливил своим присутствием омское общество, а дома не нарушил семейных традиций.
А простые омичи в рождественские и новогодние праздники веселились от души. Одной из любимых забав горожан было катание с ледяных горок. Вот что об этом писал Иосиф Белов, в 1842-1847 годах офицер при штабе Сибирского корпуса, находившегося в Омске:
«Город, доселе казавшийся ленивым и спящим, мгновенно одушевясь, засуетился: сани на необозримое пространство, большею частию запряженные парою лошадей, непрерывною цепью снуют по главным улицам; народ толпится, шумит, резвится около и на самих ледяных горах, построенных на диагональ плац-парадного места; невдали их скачут верхами те из молодых франтов, которые хотят пощеголять, как будто бы в насмешку зиме, в одних сюртуках. Сотни экипажей, проехав главными улицами, кружат весьма
медленно и в порядке, вблизи гор, одни за другими; большая часть этих саней похожа на цветочные корзины, наполненные прелестными в шляпках головками, личики которых горят нарумяненные морозом; за многими из них стоят на запятках кавалеры.
Но всего привлекательнее на горах – это картина катанья омского аристократического круга. Обыкновенно в полдень выбрасывают флаг, тогда мало-помалу собираются посетители. Здесь, в большой группе дам, те из них, которые отличались на балаx и в собраниях как красотою, так и изысканностью мод и пленяли искусством, ловкостью и грациозностью в танцах; теперь в богатых легких шубках, опоясанные лентами, наряженные со всею роскошью, соответствующею такого рода увеселению, свежие как розы и воздушные как пери, летят по льду подобно волшебницам; один из кавалеров, посадя с собой даму, управляет первыми санями, а за ними опускаются и прочие, имея каждый при себе даму. Катанье таким образом продолжается до двух часов пополудни, а после этого времени там уже неприлично быть не только лицу из аристократического круга, но и каждому благородному человеку. В последний день масляной, то есть в воскресенье, горы были иллюминованы, с которых почти до полуночи катался народ; вид мелькающих меж насажденных по обе стороны ледяного канала дерев, при огне как призрак саней, зрелище весьма
привлекательное…»
Рождественский и новогодний досуг горожан из простого люда также дополняли катание на коньках на речном льду и… драки. Известный омский краевед И.Н. Шухов вспоминает:
«По воскресным дням, на святках и масленице на Оми сходились два враждовавших лагеря: качагуры (жители правого берега р. Оми в районе военного госпиталя. – А. Л.) и лугаши. Последние были жителями левого, лугового берега Оми. Бой завязывался подростками, за ними вступали парни, наконец, наблюдавшие за полем боя взрослые мужчины не выдерживали и в качестве подкрепления шли в атаку.
После побоища были раненые и реже убитые. Жесточайший бой происходил в 1912 году. Полиция, конная и пешая, оказалась не в силах ликвидировать «ледовое побоище»…»
Новогодний бал, вошедший в анекдоты
Но самым популярным новогодним развлечением у образованного слоя омского общества был, конечно, бал. Кроме официальных балов у проживавших здесь высших административных лиц, в зимнее время года представители омской публики собирались в благородном собрании. Сюда допускались лишь члены этой корпорации, а также приезжавшие в город гости. Каждую неделю устраивался либо бал, либо вечер с танцами, которые, как правило, сопровождались пышным застольем. В 1859 году специально для таких встреч было выстроено здание общественного собрания (омичам старшего поколения оно известно как театр музыкальной комедии). Случались иногда в общественном собрании и истории из ряда вон выходящие. Одна из них произошла во второй половине XIX века, под Новый год, с командиром 1-го Сибирского казачьего полка Семеном Петровичем Елдаковым. Сын урядника станицы Пресногорьковской, он по протекции дяди попал в войсковое казачье училище в Омске (ныне кадетский корпус). Получив чин хорунжего, Семен Елдаков попал в казачью лейб-гвардию в СанктПетербурге. Там удачно женился на генеральской дочери. Вернувшись в Омск в чине есаула, он сначала назначается командиром учебной команды, а вскоре ему присваивается чин войскового старшины.
В Омском общественном собрании на офицерском балу кто-то из казачьих офицеров уговорил Елдакова исполнить известный в узких кругах малоприличный танец «комендантша» (плясался с
приспусканием штанов). «Вы войсковой старшина, а значит, всегда можете дать распоряжение войсковому оркестру», – подстрекали его «доброжелатели». Войсковой оркестр, которым руководил
прекрасный капельмейстер Завадский, в то время справедливо считался лучшим музыкальным коллективом Сибири. Чем руководствовался войсковой старшина Елдаков, неизвестно, но скандал он устроил приличный. Как только губернатор уехал домой, в дверях танцевальной залы показалась невысокая, плотная фигура Семена Петровича. Мундир его был расстегнут, рубаха была вся на виду, а сам он хитро улыбался. В это время все присутствующие плясали кадриль. «Музыканты, стой! – заплетающимся языком скомандовал Елдаков. – Вы знаете, что я войсковой старшина, поэтому музыканты должны меня слушаться! Валяй «комендантшу»!» Бросив играть кадриль, музыканты действительно заиграли просимый танец. После чего Елдаков пустился в пляс.
Барышни и наиболее щепетильные кавалеры покинули бал. Для самого же Елдакова этот вечер закончился неудачно. Ретивого плясуна пришлось выпроваживать из здания собрания при помощи полиции. А собравшийся на другой день совет старшин общественного собрания за этот поступок исключил его из членов клуба. «Комендантша» же на долгие годы стала притчей во языцех, хотя порой находились желающие повторить скандальный танец. Не случайно почтенные члены клуба на праздничных вечерах с большой опаской поглядывали на подвыпивших казачьих офицеров.
Омские ёлки
В конце XIX – начале XX вв. под Новый год в Омске устраивалось много благотворительных концертов, праздничных спектаклей, веселых маскарадов для взрослых. Свои развлечения были и у
молодежи, и у школьников. Во многих учебных заведениях проводились литературные вечера, праздничные елки с раздачей лакомств и подарков, в том числе и для бедных детей. На подарки деньги жертвовали как попечители школ, так и частные лица, а торговые заведения делали большие уступки продажных цен при покупке вещей и елок. Листая старые подшивки, невольно обращаешь внимание на то, как горожане заботились о школах, о детях и не скупились на пожертвования.
